Стояла ранняя весна шестьдесят первого года. В Звездном городке еще гулял знобкий ветер. Под разлапистыми соснами нехотя дотаивал осевший, ноздреватый снег. Но бор уже загомонил голосами птиц. И словно им в ответ, из открытых окон учебного корпуса неслась веселая дробь телеграфной азбуки…
Шли занятия космонавтов по связи. За столами сидели тогда еще неведомые миру Юрий Гагарин, Герман Титов, Андриян Николаев, Павел Попович, Валерий Быковский и их неизвестные до сих пор коллеги. С прижатыми к ушам головными телефонами они сосредото¬ченно работали с дальними и ближ¬ними корреспондентами, уверенно выстукивая на ключе точки и тире.
После я этих же парней видел у радиоаппаратуры. Они включали приемники, передатчики, разбирали схемы.
Несмотря на то, что шла обычная, знакомая мне с училищных лет учеба, здесь занимались не робкие, притихшие перед неведомым миром курсанты, а люди, уже многое пови¬давшие и готовые к самому необыкновенному. Особенно бросилась в глаза профессиональная уверенность Андрияна Николаева. Он и там, на ключе, работал как заправский ра¬дист, и тут, у аппаратуры, действо¬вал с таким деловым
спокойствием, что трудно было понять: изучает он передатчик или проверяет его.
Спрашиваю:
— Давно с этим дело имеете?
— Как давно? — не понял Андриян.— Это моя старая профессия.
Тогда я записал в блокнот первые строки о будущем Космонавте-Три:
«Два года служил стрелком-радистом. Летал на бомбардировщике.
Ходили на большое по тому времени расстояние. Случалось — при плоxoй погоде.
Но связь всегда была на уровне. Участвовал в полковом и дивизионном соревнованиях радистов.
Занимал приличные места. Имел классность. Но никогда не считал, что достиг потолка.
Хотелось подняться еще выше. Каждый день тренировался в приеме радиограмм, и работе
на ключе. Продолжал увлекаться радио и будучи уже летчиком-истребителем. Однажды
вместе с другими летчиками-однополчанами занял командное первенство на дивизионном
радио-состязании…»
Cтепь, и море, и тайга…
Наверное, многие, даже далекие от космонавтики, задумывались: «Ну, хорошо, если ты приземлился в Приволжье или в другой тихой степи. Тут вроде ты дома. У целого района, а то и области на виду. Да, кроме того, специально высланные партии к тебе спешат, едва приземлишься. А что будешь делать, если случится не так, как хотелось бы, и опустишься где-нибудь в тайге, в море или, скажем, на раскаленные пески пустыни, где люди тебя не сразу обнаружат? Что станешь делать наедине со стихией? И не часы, а сутки, недели? Ждать, пока тебя не найдут?»
Нет! Космонавт не может только на это рассчитывать. Он должен быть готовым к самому неожиданному. Ему самому надо искать дорогу к людям. Но как?
Этому посвящены специальные тренировки. В их числе — пеленгация. Ею космонавты занимались задолго до первого рейса к звездам. Специалисты оборудовали походные пеленгаторы. Первыми их испытателями были Юрий Гагарин и Павел Попович.
Отправились в лес. Приладив на груди миниатюрные радиостанции, долго колобродили по глубокому снегу. Разошлись. Потом Юрий то властно, то просительно вызывал:
— «Кремень»! «Кремень»! Как меня слышишь?
«Кремень»-Попович долго не отзывался, и его пришлось по-настоящему отыскивать.
Первое «радиопешеходное», как шутили ребята, путешествие прошло не без приключений. Не все получилось, как задумали. И все же отряд был доволен тем, что получил первую радиотренировку, которая очень напоминала настоящую обстановку вынужденного приземления в лесу.
Вернувшись домой, промерзшие, усталые, наперебой вспоминали подробности похода, а кто-то успел даже стихи сочинить:
Пусть дождь идет, пусть жарит солнцепек,
Пусть воет белая пурга,—
Нас вдаль зовут на огонек
И степь, и море, и тайга!
Действительно, космонавтам довелось познакомиться и со степью, и с морем. Поддерживая надежную, бесперебойную радиосвязь с заданными станциями, они в любой обстановке чувствовали себя, как дома.
Звездные «связные»
Когда Юрий Гагарин, отправляясь в первый космический рейс, занял место в своем «Востоке», он ни на минуту не терял связи с теми, кто остался за бортом его корабля. В числе «связных» оказались и его друзья-космонавты. Одному из них, подавшему голос с неблизкой станции, Юрий послал с орбиты: «Привет блондину». Гагарин узнал его по голосу, хотя обменивались позывными. Вторым был Павел Попович. Он находился на космодроме и от имени отряда постоянно справлялся о самочувствии командира «Востока».
Вот их разговор в те незабываемые минуты перед первым штурмом шестого океана:
Павел: Юра, как дела?
Юрий: Как учили!
Павел; Ну, добро, добро, давай!
Юрий: Слышу вас хорошо. Как меня?
Павел: Слышу тебя отлично…
Объявляется часовая готовность. Юрий без промедлений докладывает:
— Вас понял. Объявлена часовая готовность. Все нормально, самочувствие хорошее, настроение бодрое, к старту готов.
Павел удовлетворенно подхватывает:
— Понял тебя отлично, Юра. Пятидесяти минутная готовность…
— Юра, ну не скучаешь там? — беспокоится Попович.
— Если есть музыка, можно немножко пустить.
Тут же поступает распоряжение:
— Станция… Дайте ему музыку, дайте ему музыку.
Через минуту Павел интересуется: — Ну как? Музыка есть?
— Пока музыки нет, но надеюсь сейчас будет,— не без иронии замечает Юрий. Павел не остается в долгу:
— Ну, ты слышал, как пообещали …
Не удерживается от веселой переклички Главный Конструктор:
— Понятно, это же музыканты. Пока туда, пока сюда, не так-то быстро дело делается, как сказка сказывается…
Вскоре Юрий докладывает:
— Дали про любовь.
— Ну добро, значит, тебе будет не так скучно,— комментирует Павел.
И тут же добавляет: — Юра, ребята все довольны очень тем, что у тебя все хорошо н все нормально. Понял?
— Понял. Сердечный привет им. Слушаю Утесова. От души — ландыши…
И вот объявляется минутная готовность.
— Вас понял,—откликается Юрий.
Наступает напряженная предстартовая тишина. Ее взрывает не такой уж сильный, но таящий великий смысл возглас Главного Конструктора:
— Пуск!
— Поехали! — слышит Попович знакомый голос.
— До свидания, до скорой вcтречи, дорогие друзья! — доносится голос Гагарина.
Перед новыми штурмами
«Связными» стартующих коллег Павел Попович и другие космонавты оставались и в последующие штурмы космоса. Неотлучно находясь у радиостанции на космодроме, Павел от имени отряда сердечно напутствовал Германа Титова, а затем — Андрияна Николаева. Когда наступил его черед занять место в звездолете, он как бы поменялся местом с Юрием Гагариным: теперь он. Космонавт-Один, желал «Беркуту» счастливого старта, доброго путешествия и благополучного возвращения на Землю.
Сегодня звездные братья вместе со своими коллегами готовятся к новым штурмам шестого океана. Подготовка идет по всем направ¬лениям. Космонавты изучают аэродинамику и политэкономию, устройство летательных космических аппаратов и иностранный язык, астрономию и радиоэлектронику.
Продолжая овладевать радиотехникой, отряд познает новое, наиболее совершенное в космической радиосвязи. Обрабатывается то, что записано Землей по радио с шести космических кораблей. Слова, посланные их капитанами в эфир, легли на сотни километров магнитофонной пленки. Это не только реликвии утра космической эры, но и просто нужный для дела, подспорный в учебе материал.
Некоторые корабли, одолевшие большие высоты, расстояния и температуры, ныне покоятся в учебных залах. Мне довелось провести повторный, земном «полет» па «Востоке-4». Включая радиоаппаратуру, я с волнением думал о тех, кто создал чудесное, безотказное в самых дальних далях устройство. Мой консультант, преподаватель Иван Петрович демонстрировал, как на корабле осуществляется космовидение — это чудо двадцатого века.
Потом я вновь посетил учебные классы. Вновь, как некогда, весной шестьдесят первого, за окном вызванивают птицы. И, словно им в ответ, радиокласс звенит разноголосицей эфира. Космонавты учатся. Тренируются. Осваивают то, что ждет их в предстоящих рейсах.
Вспоминаем прошлое. Загадываем будущее. Юрий Гагарин, как всегда, шутит:
— Хотя и говорят, что шестой океан немой, но какие там волны бушуют! Я имею в виду радиоволны!…
Андриян Николаев, командир отряда космонавтов, замечает сдержанно, с деловой рассудительностью:
— Новые полеты без толковой радиоаппаратуры немыслимы. Нужна и
надежная техника, и твердые знания. Вот над этим и трудимся.
Павел Романович Попович не теряет присущей ему веселости и мечтательно загадывает:
— Нас ждут такие дела, что дух захватывает. Слетать бы еще и еще…
Но тут вмешиваются те, кто еще не бывал и космосе:
— Не торопись, Паша. Дай поработать и другим. Надо и нам познакомиться с волнами
шестого океана. Не в классе, а там, на высоте, — бойкий черноголовый
паренек кивает вверх.
Я смотрю в его глубокие, наполненные небом глаза и думаю о счастье, которое
ждет этого, пока безвестного звездопроходца! Настанет час, и о нем мир скажет восторженно и благодарно:
— Из Советского Союза!
А он из шестого океана будет слать в эфир гордо и взволнованно:
— Вышел на орбиту! Прохожу над европейским материком.
И диктор пояснит:
— Радиостанция, установленная на советском космическом корабле, работает на волне…
____________________
Автор статьи — Н. Тимофеев
Источник — журнал Радио 1964, №8, стр. 7-9
P.S.
